цикл рассказов о Белых Берегах

          Вы  любите кровяную колбасу? Я люблю кровяную колбасу. Даже если вы её любите,  вы  не  любите  её,  так  как  я её  люблю. Любовь эта во мне из глубокого  детства. 

          В детстве, когда  резали  свинью,  это  был  праздник для всей деревни.  Хотя  если  задуматься сейчас, это ужасно. Взяли и кого-то зарезали, жуть просто.  Но  тогда…  Тогда  это был праздник. Особенно для нас, мелких детишек.  Мы  носились радостно по двору, пытались помогать взрослым, но больше им  мешали.  Совали  нос  во  всё, куда можно было его засунуть. Но в этот день нам всё сходило с рук. 
          Таинство рождения колбасы происходило на летней кухне. Знаете, это такой отдельный домик, с кирогазкой внутри. Домик этот всегда наполняли вкусные запахи, особенно когда голоден. Летняя кухня манила к себе и пугала одновременно, дед рассказывал, что кирогазка при неумелом обращении иногда взрывалась. Мы её очень боялись, к-и-р-о-г-а-з, слово даже страшное… Но запахи… Запахи в день, когда резали свинью, это ни с чем ни сравнимые запахи. Они пересиливали страхи, и из стайки ребятни сначала высылался разведчик, он должен был мирным путём добыть что-нибудь вкусненькое: может кусочек жареного мяса, а может просто кусок хлеба со шкварками. Если действия разведки не приносили удачи, то в дело вступали лазутчики. Правда, в этот день, туда попасть было почти не реально, бабульки мгновенно выгоняли лазутчика, иногда в дело шёл даже веник…
          Приходилось довольствоваться процессом заготовки сала. Тоже было интересно, но не так вкусно. Мы наблюдали, как мужская часть деревни смолила, резала, солила и укладывала в банки куски сала. И  делали они это так неспешно, степенно и аккуратно, перемежая это действо байками и стопариками. В этот день некоторое количество стопариков не вызывало осуждения у женской половины деревни. 
          Банки с салом потом уносили в погреб, где они находились до зимы и только зимой сало доставалось. Нарезалось тоненькими ломтиками, жарилось с картошкой и даже тушилось в печке. А бабушкина яичница со шкварками, до сих пор мне иногда снится… Но до этого было ещё далеко. А сейчас банки с салом относились в погреб, на кухне варился холодец, жарилось мясо, и рождалась колбаса.
          Наконец, вечером все садились за стол, приносили  жареное мясо, свежий хлеб с хрустящей корочкой, картошку  в мундире, квашеную капусту, по моему ещё что-то, но главное, когда уже все сидели за столом, вносили её – кровяную колбасу! Как и из чего её делали, нас не интересовало, в наших детских умах, она рождалась там, за дверью летней кухни. Мы с ребятнёй, наскоро поев и взяв по куску колбасы, по одному выбирались из-за стола и, оставив взрослых с их важными и взрослыми разговорами, собирались во дворе, и, пока нас не звали по домам, смотрели на звёзды,  вели свои очень важные и не очень взрослые разговоры. 
          Уже перед сном, лёжа в кровати, я вспоминал прошедший день и становился абсолютно счастливым, так как понимал, что на завтра ещё осталась кровяная колбаса…

Конец.